Год тому назад я случайно попал с полуострова Юкатан, где я жительствовал раньше, на севере Америки, в город Ньюпорт в штате Род-Айленд (самый маленький штат Союза, находящийся на полпути между Бостоном и Нью-Йорком).

Там есть известная школа Клойн, а в числе учеников этой школы было несколько бой-скаутов, с которыми я быстро познакомился.
У них имелась своя палатка, где они ночевали, и мы провели вместе много славных вечеров возле костра, рассказывая истории вплоть до того часа, когда пора было ложиться спать.

Мальчикам так понравилось спать «на дворе», что когда подошла осень, они меня попросили помочь им устроить зимний лагерь, что я охотно и исполнил. И лагерь наш вышел на славу.

Два с половиной месяца обдумывали мы его план и строили его.

К счастью, нам удалось найти вполне подходящее для лагеря место всего в ста футах от здания школы, среди деревьев. Этим был благополучно разрешен первый и главный вопрос.

Далее мы решили построить наш лагерь в виде старинного бревенчатого форта, как их строили во времена войны с индейцами. Так как неподалеку от места, выбранного для форта, уже имелся большой сарай для игры с двумя очагами, то, удлинив ограду, мы могли соединить этот сарай с нашим фортом посредством крытого коридора.

Мы окружили наш лагерь бревенчатым частоколом, имевшим 50 футов в длину и 40 в ширину.

В Род-Айленде мало леса. Говорят, что все тамошние леса были уничтожены огнем в те отдаленные времена, когда эта местность была занята французскими солдатами. Но как бы то ни было, нам не легко было достать себе бревна надлежащих размеров, а всю белую березу, какая нам была нужна для палатки, при-шлось выписать с севера.

В юго-западном углу нашего форта мы построили башенку для бронзовой пушки, из которой производились caлюты, а непосредственно за башенкой поставили шест для флага. Ворота мы устроили на южной стороне ограды, посередине, так что они выходили прямо на тропинку, которая вела к дверям школы.

Внутри ограды мы устроили палатку для ночевок.

Для помоста мы втащили в ограду четыре больших бревна, имевших 13 футов в длину, и уложили их так, что они возвышались над землей, на три фута, а внизу вырыли яму с потайным входом. Поперек бревен мы прибили гвоздями дощатую платформу, размерами 20 x 30 ф., а кругом устроили нары для спанья. С задней стороны эти нары были снабжены широкой спинкой, чтобы ветер не продувал спящих, а маленькие поперечные доски отделяли одну «койку» от другой.

Но сначала надо было устроить раму, которая поддерживала бы палатку. Для этого мы вбили в дно ямы два березовых шеста, высотой в 25 футов, а толщиной в 2,5 дюйма. Эти шесты выдавались над полом на 17 футов, и мы основательно прикрепили их к бревнам и доскам помоста.

К верхушкам этих двух шестов мы прибили концы жерди, которая должна была составлять как бы конец крыши, а затем поставили на место самую палатку, приделав к ней железные кольца, размерами в полдюйма, в тех местах, которые соответствовали концам горизонтальной жерди. Через эти кольца мы затем вогнали железные шкворни в шесть дюймов длины таким образом, что они входили через концы горизонтальной жерди в вертикальные подпоры. Каждый из этих болтов кончался наверху в железном кольце.

От каждого из этих колец мы протянули к крепким бревнам частокола два стальных троса, а внутри закрепили между ними с помощью веревок и гвоздей две березовых поперечных планки на расстоянии четырех футов одна от другой и одну диагональную - от одного вертикального шеста к другому. В результате получилась крепкая, негибкая рама, способная прекрасно поддерживать тяжелую палатку, но в то же время слегка поддающаяся ветру.

Вместо обычных длинных веревок, которые, когда он намокнуть, дергают и растягивают палатку, мы взяли короткие, всего в два фута длиной. По обе стороны палатки, на расстоянии двух футов от нее, были вбиты березовые колышки и к ним веревки привязаны в мокром виде. Когда веревки высохли, они, конечно, немного ослабли, но не настолько, чтобы это мешало обитателям палатки; зато в дождь не нужно было бежать и распускать их.

Палатка, устроенная таким образом, не требует никаких прилаживаний к погоде. Наша, по крайней мере, велико-лепно выдерживала в продолжение всей зимы снег и бури. Такая палатка, раз вы ее устроили, не требует больше никаких забот и хлопот, а будет себе стоять, пока парусина не сгниет. Ее бока могут заворачиваться вверх или пристегиваться к гвоздям, вбитым в бревна помоста. С той и с другой стороны палатки имеется дверь, и подветренная всегда пристегивается, а другая оставляется открытой.

В сарай для игр, в башенку и в палатку мы провели электричество, устроив так, чтобы все лампы гасились одним выключателем, за исключением лампочек в палатке. К ночи флаг опускали, а ворота запирали засовом.

А когда все обитатели палатки лежали на своих койках, тот, кто был последним, должен был гасить огонь, - и начинались рассказы.

Как приятно было лежать так, уютно забравшись в спальный мешок, и слушать, как дождь барабанит по палатке, или ветер гудит в деревьях. Окруженный и защищенный крепким частоколом, чувствуешь себя в такой безопасности в то время, как развертываются «Приключения Красной гостиницы» или по полу медленно приближаются жуткие шаги привидения... А самые пугливые могут забраться в свой спальный мешокъ с головой.

Так как частокол был достаточно высок и крепок, то даже самый свирепый шторм не причинял вреда ни самой спальной палатке, ни ее наружной парусиновой покрышке, прикрепленной к колышкам.

Длина этой покрышки была 40 футов, т.е. она была на десять футов длиннее самой палатки. Благодаря этому получался уютный навес, где мы поставили несколько скамеек. Тут же, около края навеса, находился наш каменный очаг, и стояла наша маленькая плита, благодаря чему даже в дождливую погоду можно было заниматься стряпней без особых неудобств.

Если есть время, можно изжарить цыпленка, испечь картошку или сварить похлебку, пока мальчики находятся в школе на вечерних занятиях. А когда занятия кончаются, все мчатся в палатку и ужинают живописной группой у костра или поднимают общую возню, пока не наступает момент «тушить огни» и рассказывать истории. Утром же, если у дежурного начальника «есть сердце», он встанет пораньше и сварит «слэмгэллион», традиционный напиток скаутов.

Чтобы убрать свои спальные мешки, нужно всего десять минут, и десяти минут достаточно, чтобы выпить горячий «слэмгэллион», приготовленный по старинному рецепту и со всем умением, которое делает этот напиток таким вкусным.

Яркий костер удивительно приятенъ при температурь 0° в шесть часов утра, а затем все мчатся вперегонки по тропинке, чтобы быть, как полагается, в дортуаре ровно в 7 ч. утра - ни одной минутой раньше или позже.

Сарай для игр оказался чрезвычайно пригодным местом в холодные вечера, когда ложиться спать еще рано, а вечерних занятий случайно нет. Освещенные китайскими фонариками и костром, частокол, палатка, башенка и сарай имели волшебный вид.

Таким образом, оставаясь школьниками и живя в общем обычной школь-ной жизнью, с ее необходимыми но, увы, столь скучными деталями, бой-скауты Клойнской школы могли изведать в то же время очарование лагерной жизни. География оставалась все той же географией, латынь - все той же, латынью, х-у по-прежнему равнялось х-у. Но я думаю, что обитателям зимнего лагеря было легче заучивать необходимую школьную премудрость, благодаря часам, проведенным под открытым небом, благодаря соприкосновению с великим миром природы и сладкому сну, какого никто не знает в четырех стенах домов.


«Будь готов!», Вестник скаутского движения в России и за границей, приложение к журналу «Вокруг света» №41, 1916 г. Под редакцией В.А. Попова

На главную