Часто посвящение в рыцари происходило на поле битвы, когда оруженосец отличался каким-нибудь редким подвигом мужества или боевой находчивости.
Также торжественно был обставлен и обряд лишения рыцарства. Безоружного, в длинной рубахе, рыцаря взводили на высокий помост, откуда его могла видеть вся толпа зрителей и глашатай спрашивал присутствующих, достоин ли он носить рыцарский меч.
Толпа отвечала: “Нет, он изменил своей присяге”. Тогда герольд ломал его копье, бросал в грязь шпоры и привязывал щит к хвосту старой клячи.
Потом рыцаря, как мертвеца клали на носилки и несли в церковь, где он выслушивал заупокойные молитвы: живой человек умирал для рыцарства.
В связи с этим и вооружение рыцаря носило религиозно-мистический характер. Рукоятка меча делалась в форме креста, а в диск эфеса вкладывался образок и даже частица мощей. Когда рыцарь умирал, меч клали в гробницу. Щит также носил определенную форму, которая строго соблюдалась рыцарским уставом; на нем были разные надписи - девизы, аллегорические картины, напр., ласточка, перелетающая море - эмблема бесстрашия.
Одна из рыцарских заповедей - бескорыстная помощь товарищу при всяких условиях, хотя эта помощь грозила смертью, - создала интересное явление, перешедшее потом в русскую жизнь, именно братство по оружию.
Два рыцаря давали друг другу торжественную клятву считаться “родными братьями”. У них было общее имущество, общая касса, хотя зачастую “братья” жили в разных областях, даже в разных государствах. Когда их короли начинали вражду, братья расходились, повинуясь своим государям, но вообще братство никогда не разрывалось. Так напр., во время Столетней войны английский рыцарь Гюи Корвелен и французский Бертран Дюкеглен (“Черный Рыцарь” средневековых легенд, прозванный так за свой обычай выезжать в черной одежде), подчиняясь воле своих королей, трогательно простились и разошлись, как будущие враги, но не стали делить имущества.
У нас этот обычай боевого побратимства, заимствованный у чешских и польских рыцарей, широко распространился среди запорожцев, откуда перешел к черноморским казакам на Кубань. Обменявшись нательными крестами и шашками, побратимы клялись считать себя кровными братьями “узгоди и невзгоди”, т. е. в счастии и несчастии.
Страсть к подвигам, воспитанная на героических балладах средневековых трубадуров, создала потом своеобразную форму военного подвижничества странствующих рыцарей-паладинов, которые без всякой определенной цели, презирая удобства мирной, оседлой жизни, отправлялись на чужую землю “искать правды”, бороться со злом, защищать всякого, кому грозит насилие. Образ паладина навсегда остался в чудных строчках поэта Лонгфелло:
Среди гор и долин
Едет рыцарь один...
Ничего ему в мире не надо...
Он все едет вперед,
К себе встречных зовет;
“Укажи, где страна Эльдорадо?”...
Это необычайная борьба одного против всех, борьба в одиночку с тысячами врагов, с сотнями всяких опасностей, создала потом генуэзских мореплавателей, испанских конквистадоров, создала Ермака и всех великих героев духа, которые бесстрашно шли навстречу неизвестности и в горячие пустыни Святой земли, и в бескрайние глади полярных морей. Между паладинами Ричарда “Львиное Сердце” и сподвижниками капитана Скота лежит незримая, но прозрачная цепь героизма, воспитанного рыцарством, этим бессмертным памятником эпического Средневековья.
Давно исчезли с лица земли закованные в латы рыцари. Истлели в темных гробах древних саркофагов их кости, и самая сталь их доспехов превратилась в прах. На веки веков забыты почти все имена этих служителей правды и защитников угнетенных, но слава об их подвигах дошла и до наших дней. Нельзя сказать, чтобы великий рыцарский дух этих суровых воинов совсем покинул человечество; он живет еще в сердцах лучших людей, но огромное большинство наших современников, поглощенных борьбой за существование, узкими эгоистическими заботами о материальном устройстве своей жизни забыли прекрасные законы рыцарства. Думая лишь о своем благе, безжалостно они попирают эти великие законы, считая, что в обычной жизни и в борьбе за личное благо пригодны и допустимы всякие средства, лишь бы устроить свое благополучие.
Однако, время от времени, над толпою встают люди, которые напоминают ей о великих заветах. Но взрослые люди, ушедшие с головой в свалку жизни, неохотно слушают этих проповедников: им мало для них дела. Только молодежь еще чуткая ко всему прекрасному, охотно прислушивается к этим призывам и идет навстречу им с открытым сердцем.
Вот почему именно к молодежи следует идти с красивыми примерами и бодрыми призывами.
Огромной заслугой генерала Баден-Пауэлля, создателя скаутизма, является именно то, что в свою систему общественного воспитания юношества, он ввел целиком заветы и законы, служению которым посвящали себя рыцари, и что законы скаутов - рыцарские законы.
Законы рыцарей:
Защищать св. Церковь, Короля и Отечество.
Всех слабых и угнетенных, особенно вдов и сирот.
Всегда говорить правду.
Быть верным своему слову.
Быть мужественным и бесстрашным.
С уважением относиться к женщинам.
Быть щедрым и милостивым к побежденному врагу.
Законы скаутов:
Исполнять свой долг перед Богом, Родиной и Государем.
Любить свою Родину и всеми силами стремиться быть полезными и честными гражданами.
Оказывать услугу и помогать всем особенно женщинам, детям и старым людям.
Быть всегда правдивым и верным данному слову.
Исполнять приказания своих начальников.
Быть другом животных.
Быть веселым и никогда не падать духом.
Быть вежливым и аккуратным.
Быть верным законам разведчиков.
Подчиняться суду чести.
Так же как рыцари, мальчики, вступая в скаутскую организацию, приносят торжественное обещание носить в сердце живую веру в Бога, и исполнять свой долг перед Родиной и Государем. Не даром же в Швеции скаутов называют “юными рыцарями”.
Скаутизм, таким образом, является своего рода новым крестовым походом современного юношества против злейших и упорнейших внутренних врагов: против узкого эгоизма, грубости, распущенности, славолюбия.
“Одной из задач нашей организации”, - говорит Баден-Пауэлл в своей книге Scouting for Boys, - “возродить среди нас, если это еще возможно, некоторые из правил старинного рыцарства, столь облагораживающе повлиявших на нравственный склад европейцев. К сожалению, мы недостаточно охраняем эти заветы, и белая раса постепенно стала терять благородные черты рыцарства, в то время как в Японии обычаи древних самураев, этих рыцарей востока, внушают юношеству с ранних лет, так что для них закон рыцарства обязателен. Привитые с юношеских лет, эти черты входят в кровь и плоть современного японца».
И действительно, если мы вспомним эпоху русско-японской войны, то сколько бы мы ни искали в памяти, мы не найдем примеров и случаев жестокого обращения наших бывших врагов по отношению к русским военнопленным. Война и военные хитрости - хитростями, но, по общему отзыву, к попавшим в руки японцев русским воинам, японцы относились по-рыцарски.
Всем известная трагическая гибель “Титаника”, наткнувшегося на плавучую льдину в Атлантическом океане. Человек познается в опасности и, если в нем есть рыцарские черты, то именно в такую минуту они должны выявиться. И когда, смертельно раненый “Титаник” шел ко дну, мужчины спасли прежде всего женщин и детей.
Только тот человек, которому с детства привит рыцарский дух, будет хранить его до последних дней своих. Воспитательная ценность скаутизма в том, что она культивирует рыцарский дух в юных сердцах.
Законы скаутизма обязывают каждый день оказывать добрые услуги окружающим, и завязанный узелок на кончике скаутского галстука призван напоминать ему об этом его долге. Скаут может развязать узелок, ложась спать, лишь в том случае, если он совершил в течение дня какую-нибудь добрую услугу.
И напрасно думают некоторые, что это видимое напоминание есть какое то фарисейство. Моя работа с московскими скаутами и мои наблюдения над ними показали мне, что элемент рыцарства легко прививается детям и они, действительно, ищут случая оказать добрую услугу.
В своих экскурсиях и, так называемых, подвижных, кочующих с места на место лагерях, скауты, как былые странствующие рыцари, находят большое разнообразие случаев, в которых они могут придти на помощь и применить на деле свои рыцарские принципы. Вот почему такие странствия имеют для скаутов неизмеримо большее воспитательное значение, чем лагеря неподвижные.
Как рыцарь, истинный скаут, дорожит своей честью; он руководствуется ею во всем, что бы ему не приходилось делать.
“Будь всегда наготове, в доспехах и латах, за исключением того времени, когда ты спишь ночью”, - говорит закон рыцарства.
“Будь готов”, - гласит девиз скаутов, т. е. будь готов найтись во всякую трудную минуту жизни и выйти из затруднения не только сам, но и помочь ближнему.
Доспехи и латы скаута - это его мужество, его честь, его открытое ко всякому горю сердце.
Мое заветное желание состоит в том, чтобы скаутизм с его чертами рыцарства объединил вокруг себя русское юношество, и чтобы люди, которые любят нашу молодежь, пришли ей на помощь и помогли ей создать многочисленные и прочные организации, в которых культура лучших рыцарских черт была бы поставлена на первое место.
Я тоже твердо верю и знаю по опыту своей работы с мальчиками, что скаутизм с его элементами здоровой, бодрой жизни и культурой рыцарства, притягивает к себе молодежь, как магнит и пленяет воображение.
В заключение приведу стихи “Юные рыцари”, которые пользуются популярностью среди московских скаутов:
Мы - юные рыцари Божьего знамени,
В душах таим золотую мечту.
Только в ее очистительном пламени
Мы обрели красоту.
С чистой улыбкой, как отблеском солнечным,
Смело мы лица открыли судьбе.
Час ли то утренний, час ли то полночный -
Всегда мы готовы борьбе.
Стоны ли слышатся жертвы насильника,
Смертью ли ближним стихия грозит -
Мы, помолясь у святого светильника,
Смело несем им спасительный щит!
